спектакль Баня Билеты

Ставь прожектора, чтоб рампа не померкла. Крути, чтоб действие мчало, а не текло. Театр не отображающее зеркало, а — увеличивающее стекло. В год юбилея Владимира Маяковского Театр Романа Виктюка представляет спектакль «Баня», основанный на одном из самых знаменитых произведений поэта. Как бы странно это ни звучало, пьеса главного «певца революции» оказалась очень в стиле небытового, символического театра, созданного режиссером, который совершил свою революцию — революцию в сценическом искусстве XX века. Эта советская комедия с элементами сатиры — на самом деле — практически идеальная абсурдистская драматургия, которую так ценил наш Мастер, а вслед за ним ценят и его ученики, его последователи. Карикатурный, перевёрнутый мир бюрократической машины в режиссуре Сергея Захарина предстанет увиденным глазами самого Маяковского, роль которого исполнит Дмитрий Бозин. Его лирический герой — герой поэм «Флейта-позвоночник», «Про это» и «Облако в штанах», существующий на контрапункте с гротесковыми персонажами пьесы, грезит о любви, о светлом — по-настоящему, не из лозунгов — будущем. Поэтому и Фосфорическая женщина, до времени существования которой нам, нынешним, всего-то семь лет, а им — тогдашним — оставался целый век — видится нам как надежда на счастливое и солнечное будущее. Которое — пусть и через века — но все же ждет людей. Мы искренне верим в это сами и постараемся сделать так, чтобы этой уверенностью проникся наш зритель. Дмитрий Бозин, исполнитель роли Маяковского о спектакле: «В спектакле много пластики, танцевальных фрагментов, гротеск персонажей обязывает к этому. К тому же в пьесе много условностей. Например, машина времени, которую изобрел Чудаков воображаемая. Уверен, что юмор, который Маяковский заложил в пьесу, будет понятен и зрителям нашего времени, так как многое из того, о чем писал поэт актуально смешно и сейчас. Я учился в школе в те времена, когда Маяковский был Главным Советским Поэтом — певцом Революции. Много его стихов я знал наизусть, и декламировал их с торжественным вдохновением. Потом был перерыв лет на 25, и я только вклинивал его раннюю лирику в некоторые свои программы, восхищаясь точностью его психологических характеристик. Но за это время я перезагрузил свое сознание сквозь поэтическую метафизику серебрянного века, и лабиринты советских абсурдистов. И вот теперь, когда я вновь вчитался в «давно знакомое», оно обрушилось на меня совершенно неожиданным Сюрреализмом. Слова повисли в воздухе вне равновесий, строчки построены прочно, но векторы их движений перекручены и оборваны. Конечно я говорю о любовной лирике, где Владимир Маяковский с хирургической честностью признается в полном своем поражении от той невыносимости, что люди ласково называют Любовью. Он терпеливо описывает перпендикулярные пространства, скрещивая их с математическим упрямством. Точно и звучно. Меня это захватывает, и доводит боль до степени удовольствия. А что касается «Бани» — то это Великая Стирка. Маяковский — романтик, но он категорически не наивен, а потому радостно жесток и солнечно остроумен. Но тут нам повезло: Сергей Захарин ясно мыслит, а команда наших актеров — Талантищи. Желаю удовольствия! Если получится задуматься — пусть это не отвлечет от радости творчества и бешенности Любви.»